Последний бой телепата - Страница 36

Дик содрогнулся, подумав. – В следующий раз, когда её будут убивать, рядом вряд ли окажутся цветы.

Следующего раза не будет – твердо решил Дик. Хватит играть в эти дурацкие военные игры, в очередной раз, переживая смерть близких. Одну жену он уже потерял, но эту… эту он потеряет только со своей жизнью.

– Лола, пожалуйста… – мысленно взмолился Дик.

Лола, качнулась на уже прямых ногах как гибкий стебель на ветру, опустила руки и улыбнулась. Музыка стихла, а она стояла на сцене во всем великолепии своей наготы, терпеливо ожидая новую судьбу, оценку и награду зрителей, судей и зрителей её номера, её жизни.

Зал взорвался аплодисментами.

Лола стояла и наслаждалась, наслаждалась вниманием и восторгом, так не хватавшим любой женщине и особенно женщине на войне. Мужчины хлопали и свистели, даря ей это вполне заслуженное внимание и удовольствие, изо всех сил стараясь продлить удовольствие видеть её. Вместо ответного артистического поклона Лола подняла с пола лежащую униформу, привычно точно и быстро свернула тонкую, но прочную ткань, вложила её в вогнутую часть боевого талисмана, закрепила ткань ремнем и затем этот же ремень, уверенно обернув вокруг правой руки возле плеча, затянув, вложила в пряжку боевого талисмана. Лола изящным движением расправила гребень датчиков, придав им форму изогнутого плавника и подняв локоть, неторопливо, но по военному четко, как уставший солдат после боя, приложила прямые пальцы к виску, салютуя честью. Зал прервал овации, так как большинство мужчин встали с ответным жестом, салютуя и отдавая ей свою честь.

Дик улыбался. Он знал, что этот её салют предназначался только ему. Он четко услышал в сознании её голос, голос жены и голос солдата:

– Ваш приказ выполнен, жертв и разрушений нет.

Затем она так же четко, по – военному повернулась кругом, впрочем, не упустив случая ещё раз продемонстрировать своё тело и далее уже не по – военному, а как гимнастка, успешно выполнившая упражнение сошла со сцены за кулисы.

Мужчины в зале, почему – то сразу поняв, что повтора они уже не увидят, быстро успокоились и сели, опять взявшись за пиво, и за дам, с удовольствием вспоминая это великолепное тело… и это сияние…

А впрочем, чего только не увидишь на сцене.

…Хотя лучше не вспоминать этот ужас и это ужасное удовольствие, которое…

Дик влюбился в жену в очередной раз, увидев, как она, уже одетая в платье, уставшая, но довольная подходила к их столику. Особо трезвые мужчины ещё раз одобрительно свистнули и отвернулись.

– Нам действительно пора, – сказал Дик, взяв жену за руку.

Глава восьмая. Открытие

– Пора, – сказал Стив Маер, взяв жену за руку. – Внимание, Магистр. – А далее уже просто продолжил:

– Илла, пожалуйста, будь осторожна. Сейчас только ты обладаешь частичными способностями. Я без тебя просто никто.

И поцеловав её, нежно закончил:

– Моя разбивательница сердец.

Уже стоя в дверях, они осмотрели комнату, бывшую их пристанищем более года. Стив был уверен, что видит всё это в последний раз.

Илла понимающе смотрела на мужа. Они все – таки смогли, они выжили, пройдя все проверки, и теперь направлялись на встречу с Учителем, Мастером, на свой последний бой. Бой, ради которого они прожили здесь, в этом сером городе, в этой серой квартире больше года, глядя на мир простыми серыми глазами. И только глядя друг на друга, любя друг друга, они вспоминали прежние, настоящие глаза.

Илла поцеловала мужа.

– Нам действительно пора.

Внизу их ждала служебная машина Специального Управления. То, что Стив взял её без разрешения напарника и командира, было грубейшим нарушением инструкции. Но теперь он действовал по другим инструкциям.

– Вперед, Магистр – Скомандовал Стив.

Лола, Дик и Роджер, вышли на центральную улицу города. И хотя время приближалось только к полудню, публики было достаточно много. Время от времени гуляющие и ищущие новых развлечений, вполне законопослушные граждане, чаще всего совершенно безвинно, попадали в зону действия активной рекламы. Специальные скрытые приборы и голографические проекторы помещали зазевавшихся прохожие в эпицентр стихийного бедствия, после чего следовало немедленное спасение, любезно предоставленное фирмой, рекламирующей свой товар.

Спастись от этой рекламы можно было, только двигаясь в обратном направлении – из центра. Респектабельные фирмы предусмотрительно заглушали видения и голоса перед теми, кто, уже расставшись с деньгами, уходил отсюда в положении духа и тела не всегда располагающем к положительному восприятию действительности, рекламы и вообще чего – либо.

Дик оглянувшись, вздохнул – очень хотелось есть. Как бы в ответ его мыслям, с искусственной пальмы слева, слезли три банана, вытащили из – за толстого ствола тарелку с жареным цыпленком, приправленным аппетитным гарниром и с натугой, но очень деловито, поволокли большое блюдо через дорожку, к двери достаточно приличного кафе. Дик улыбнулся, – Неплохо. – И прочитав название над входом, добавил:

– Ну, вот мы и пришли, предлагаю для разнообразия, сначала повоевать с едой.

– Внимание! Всем постам и службам – Общая тревога!

Всем командирам подразделений получить и вскрыть красный пакет номер шесть, действовать согласно указанным в нём инструкциям. Цель – кафе на пересечении второй и третьей главной улицы. Все в центр.

– Но, шеф, ведь центр…

– Теперь там центр – центр всей войны, всех боевых действий – центр всего! Вы меня поняли?

– Да, шеф.

– Задействовать проект Иммунитет, проект Идиот, задействовать лучшего Индикатора, задействовать всё, что у нас есть! Операция Разгром, вступает в заключительную фазу. Их лучшая диверсионно – разведывательная группа, их лучшие специалисты, их последняя надежда выиграть эту войну, там, в этом кафе, и у них нет ни одного шанса.